Полумесяц разящий. Страница 4

— Отвез? — спросил он возчика.

— Да. Спасибо тебе за телегу и лошадь, — ответил мужчина, доставая из бумажника десятифунтовую купюру и отдавая ее селянину.

— Прошу прощения, сэр, но за мою лошадку этого многовато, — выпалил селянин, нежно держа в руках купюру, будто малого ребенка.

— Хорошая лошадка, — ответил мужчина, на прощание похлопав Долли по шее. — Хорошего тебе дня, — сказал он, коснувшись пальцами края шляпы, и молча двинулся вдоль по дороге.

Выйдя на грунтовую дорогу, он шел по ней пару минут, пока не услышал звук мотора подъезжающего автомобиля. Из-за поворота показался синий «Воксхолл», который подъехал к нему и остановился. Посыльный подошел к задней двери, которая тут же открылась. Он забрался внутрь. Почтенного вида мужчина в одежде англиканского священника подвинулся в сторону от двери, чтобы посыльному было куда сесть. Выжидающе поглядел на того серыми тусклыми глазами, протянул руку к графину с бренди, закрепленному на спинке переднего сиденья. Налив изрядную порцию в хрустальную рюмку, подал ее посыльному, а затем приказал водителю трогаться.

— Ящик на борту? — резко спросил он.

— Да, отец, — с наигранной почтительностью ответил посыльный. — Они купились на этот фальшивый бланк и загрузили ящик в передний отсек.

От кокни в его речи не осталось и следа.

— Через семьдесят два часа можете попрощаться с вашим расчудесным генералом.

Его слова, похоже, обеспокоили викария, хотя именно их он и ожидал. Молча сунув руку под одеяние, он достал толстый конверт, набитый купюрами.

— Как и договорено. Половина — сейчас, вторая — после… события, — сказал он, отдавая конверт.

— Интересно, сколько бы заплатили немцы, чтобы потопить военный корабль и убить генерала? — с улыбкой сказал посыльный, глядя на пухлый конверт с деньгами. — Вы, случаем, не работаете еще и на кайзера, а?

Священник уверенно тряхнул головой.

— Нет, тут причина теологического характера. Если бы ты смог найти документ, то можно было бы этого и не делать.

— Я трижды обыскивал особняк. Если бы он там был, я бы его нашел.

— Ты говорил об этом.

— Вы уверены, что документ на борту корабля?

— Мы узнали о том, что у генерала в Петрограде запланирована встреча с настоятелем Русской православной церкви. В цели ее не приходится сомневаться. Документ должен быть на корабле. Он будет уничтожен вместе с ним, и эта тайна умрет.

Колеса «Воксхолла» выехали на мокрую булыжную мостовую. Они подъезжали к пригороду Портсмута. Шофер вел машину через кварталы высоких домов из красного кирпича. Доехав до главного перекрестка, они свернули на подъездную дорогу к каменной церкви Святой Марии, постройки прошлого века. Дождь лил все сильнее.

— Лучше высадите меня на станции, — сказал посыльный, глядя, как большой автомобиль едет через кладбище позади церкви. Он остановился у дома священника.

— Меня попросили произнести проповедь, — ответил священник. — Это займет некоторое время. Не хочешь присоединиться?

Посыльный с трудом удержался от зевка, глядя в окно, по которому стекали струи дождя.

— Нет, лучше подожду здесь и останусь сухим, — сказал он.

— Отлично. Мы скоро вернемся.

Священник и шофер вышли из машины, оставив посыльного в одиночестве пересчитывать кровавые деньги. Но, попытавшись разглядеть серийные номера банкнот Английского банка, он понял, что у него все плывет перед глазами. Почувствовав навалившуюся усталость, он поспешно убрал конверт в карман и улегся на сиденье, чтобы отдохнуть. Казалось, прошли часы, но всего через пару минут он с трудом открыл глаза, почувствовав, как на его лицо льется холодная вода. Он увидел перед собой жесткое лицо священника. Сверху лил дождь. Разум подсказывал, что его тело куда-то движется, но он не чувствовал ног. Попытавшись сфокусировать взгляд, он увидел, что водитель тащит его за ноги, а священник — за руки. Затуманенный мозг охватила паника, он всеми силами хотел протянуть руку и достать из кармана револьвер «Уэбли Бульдог», но руки не слушались. Бренди, с внезапной ясностью осознал он. Что-то было в том бренди.

Перед глазами замелькали зеленые листья. Его несли под сенью огромных дубов. На фоне листьев все также покачивалось лицо священника, застывшая безразличная маска с холодным взглядом. Затем лицо куда-то упало. Вернее, это он сам упал. Он, скорее услышал, чем ощутил, что упал в канаву. Плеск грязной воды. Лежа на спине, он увидел сверху лицо священника, в глазах которого появилось нечто вроде чувства вины.

— Прости нам прегрешения наши во имя Отца, Сына и Святого Духа, — послышался голос священника. — Ныне предаем земле…

Мелькнула лопата, и ему на грудь упал кусок мокрой грязи. Потом еще и еще.

Тело было парализовано, голос пропал, но сознание продолжало работать. Он с ужасом понял, что его хоронят заживо. Снова попытался пошевелить руками и ногами, но безуспешно. Земля наполняла могилу, и вопли ужаса звучали лишь в его мозгу, до тех пор пока он не испустил последний мучительный вздох.

Перископ неторопливо двигался по широкой дуге сквозь бурлящую темную воду, но разглядеть его в такую ночь было практически невозможно. В десяти метрах под поверхностью моря обер-лейтенант Фосс, с круглым и розовым, как у ребенка, лицом, медленно поворачивал перископ по кругу. Задержал взгляд на паре огней, видневшихся высоко над водой. Фонари ферм на мысе Марвик, холодной, продуваемой всеми ветрами оконечности одного из Оркнейских островов. Фосс в очередной раз завершил полный оборот перископа, когда увидел какое-то мерцание на горизонте с востока. Подкрутив окуляр, чтобы навести резкость, он принялся терпеливо следить за обнаруженным источником света.

— Вероятная цель на ноль-четыре-восемь, — объявил он, едва сдерживая возбуждение.

Несколько моряков, с трудом разместившихся в тесном центральном посту подводной лодки, сразу же встрепенулись, внимательно глядя на него.

Фосс несколько минут внимательно следил за новой целью. В это время сквозь просвет в низких штормовых облаках показался серп луны. Лунный свет на мгновение осветил цель и, сравнив его размеры с прибрежными холмами, Фосс почувствовал, как его сердце заколотилось, а ладони, держащие рукоятки перископа, вспотели. Моргнув, он снова пригляделся, затем оторвал взгляд от окуляра. Не говоря ни слова, выбежал из центрального поста и принялся протискиваться по узкому коридору, ведущему на корму. Пробежав через всю подводную лодку, он оказался у каюты капитана. Громко постучал по переборке и откинул тонкую занавеску.

Капитан Курт Байтцен спал на своей койке, но тут же проснулся и включил лампу у себя над головой.

— Капитан, большое судно идет с юго-востока, дистанция примерно десять километров. Едва сумел разглядеть силуэт. Британский военный корабль, возможно — линкор, — доложил Фосс, дрожа от возбуждения.

Байтцен сел на койке и кивнул, скидывая одеяло. Он спал одетым и сейчас поспешно натянул ботинки. Встав с койки, пошел вслед за помощником в центральный пост. Опытный подводник, Байтцен долго смотрел в перископ, а потом выкрикнул координаты и дальность.

— Военный, — небрежно сказал он. — В этом секторе нет мин?

— Нет, — подтвердил Фосс. — Мы ставили их километрах в тридцати севернее.

— Боевая тревога! — отдал приказ Байтцен.

Байтцен и Фосс подошли к деревянному столу, на котором была разложена карта, и начали выстраивать курс перехвата, а затем отдали команду рулевому. Несмотря на то что лодка шла на перископной глубине, сильное волнение на поверхности раскачивало ее по килю и по борту, так что задача была не из легких.

Сошедшая со стапеля в Гамбурге, «U-75» была небольшой подлодкой типа «UE-1», основной задачей которых была скрытная постановка минных заграждений. Но, помимо большого запаса мин, у нее было четыре торпедных аппарата и пушка калибра 105 мм, достаточно мощная для подводной лодки. В нынешнем походе они практически завершили постановку мин и вовсе не ожидали наткнуться на вражеский военный корабль.